| Предыдущая тема :: Следующая тема |
| Автор |
Сообщение |
smur
Зарегистрирован: 22.01.2016
Сообщения: 2
|
 Добавлено: 22 Jan 2016, Fri, 16:19 Заголовок сообщения: Новы погляд на мінуўшчыну беларусаў |
 |
|
Беларускі пісьменнік Іван Ласкоў (сапраўднае прозвішча – Ласкавы-Казлоўскі) прапанаваў сваё арыгінальнае бачанне беларускай мінуўшчыны. На ягоную думку, старажытныя ліцвіны – продкі беларусаў і стваральнікі Вялікага княства Літоўскага – былі не славянскім этнасам і нават не балцкім, а этнасам, роднасным сучасным комі, комі-пермякам ды ўдмуртам. Да такіх сенсацыйных высноваў даследчыка падштурхнуў лінгвістычны аналіз тапанімікі Беларусі, часціны беларускай лексікі, а таксама імёнаў літоўскіх князёў. Усё гэта, як мяркуе аўтар, тлумачыцца з дапамогаю комі-пермяцкай мовы.
1. Уводзіны
Автор рассмотрел гидронимию Восточной и Центральной Европы, обнаружив в бассейне Дуная немало пермских речных названий (к пермской ветви финно-угорских языков относятся коми-пермяцкий, коми-зырянский и удмуртский). Впервые об этом в 1923 году написал коми историк-краевед и языковед Андрей Цембер, считавший, что в римские времена в Европе жили некие финны, оставившие данные названия. Кроме того, Ласков обратил внимание на наличие пермско-латинских, пермско-греческих, пермско-румынских, пермско-немецких и пермско-албанских лексических параллелей. А исследователи пермских языков (В. Лыткин, М. Атаманов) насчитывают в них немало заимствований из иранских языков. Таким образом, делает вывод автор, в начале нашей эры пермские племена обитали в бассейне Дуная. Отсюда они отправились на север (толчком могло стать Великое переселение народов), где часть их осела на территории Беларуси и после ассимилировалась славянами, а часть (предки коми и удмуртов) дошла до Приуралья, ассимилировав местных монголоидов. Однако у белорусов и их далеких родственников – уральских пермян – много общего: в лексическом составе языка, характере, мифологии, одежде, мелодиях, танцах.
Н. Ермолович в книге «Старажытная Беларусь» пишет: «Нямецкі гісторык XVIII ст. Л. А. Гебгардзі (1735–1802) прыводзіў пісьмовыя дакументы, з якіх відаць, што яшчэ ў XII ст. н. э. на левым беразе Дуная і ўздоўж ракі Ольты існавала мясцовасць Літва. Тут жа знаходзім і раку Літаву». Кстати, на территории Беларуси есть несколько топонимов с основой олт-: Олта (Волта), Олтуш и др. Связь этих названий с рекой Олт (приток Дуная, Румыния) признает известный белорусский топонимист В. Жучкевич: «Название-этноним: олтуши – жители исторической области Закарпатья Олтении. Ареал названий охватывает часть Румынии, Венгрии и СССР. В него входят р. Олту, г. Олтеница, с. Олтужа, р. Олтец, населенные пункты Олтина, Олтенешти и др. Происхождение основы не вполне ясно… Связи топонимии юго-западной Белоруссии с Закарпатьем значительны (например, г. Брашеву в Румынии соответствует с. Брашевичи в Дрогичинском р-не)». Есть в Беларуси и топонимы с основой Дунай. На пути от Олта до Беларуси встречается немало пермских гидронимов. Следовательно, заключает Ласков, финно-угорское племя литва пришло в Беларусь с Олта. Название реки Олт он переводит с коми языков как «болотистый, болотный», а литва – «болотное племя». Живя на болотах по Дунаю и Олту, литва и в Беларуси заняла болотистую местность. К началу XVI века летописная литва полностью славянизировалась, а этноним «литва» с этого времени переходит на аукштайтов, а затем – и на жемайтов.
2. Тапаніміка
Известно, что большинство гидронимов Беларуси имеет не славянское происхождение. Традиционно для их объяснения используют языки балтов, это даже стало поводом для появления теории о «балтском субстрате» белорусов. Но насколько это верно? Рассматривая гидронимию Беларуси, Ласков аргументировано доказывает, что принятое представление о данной территории как сплошь балтской не выдерживает критики, а большинство предлагавшихся ранее этимологий являются надуманными.
Так, например, название реки Щара переводят с балтских языков как узкая. Однако, на самом деле, это достаточно большая река, по своей ширине не уступающая Неману, в который она впадает. Причина подобной нестыковки в том, что название Щара невозможно объяснить из славянского материала. А так как ближайшими неславянскими языками к реке сегодня являются балтские, то объяснение исследователи решили искать в них. В балтских же языках ничего кроме «узкая» для Щары не нашлось. Значит – «узкая». Название реки Клева якобы происходит от литовского слова klevas «клен». В литовском klevas ударение падает на первый слог, а в названии Клева – на второй. Кроме того не может река называться «Клен». Если бы данное название являлось финно-угорским, то это было бы нормально, так как в финно-угорских языках существительное в той же форме может быть и прилагательным, то есть «Клен» одновременно означало бы и «Кленовый, Кленовая». Литовскому же языку, индоевропейскому, это не свойственно, здесь «клен» klevas, а «кленовый» – klevinis. При белорусизации названия это дало бы не Клева, а, безусловно, Клевина. А здесь еще такая деталь: оказывается, и в Литве имеется река Клева, именно в такой, непонятной для литовцев форме. Значит, и это название не литовское. Название реки Оресса переводят с литовского ares «кулик». Однако такое литовское название невозможно, не может река называться «кулик». Литовское звучало бы как aresinis (прилагательное от ares), а после славянизации – Аресина. То же касается названия Ольса, которое якобы происходит от литовского alksnis «ольха». К тому же нельзя допустить, чтобы в белорусском языке с его аканьем чужое «а» под ударением перешло в «о». Аналогично гидроним, образованный от uosis «ясень», должен бы звучать uosinis, а от lašiša «лосось» – lašišinis. А мы имеем названия еще более короткие, чем uosis (Уса) и lašiša (Лоша). Кстати, с названием Уса имеются три реки в Коми республике, одна в Смоленской области и одна в Самарской, так что литовским это название никак быть не может. Название реки Мяделка объясняют из литовского medis «дерево, лес». Мяделка – река лесного края, невозможно поверить, чтобы ее название шло от такого неконкретного апеллятива, как «дерево, лес»: здесь же все окрестные реки лесные. Название реки Ошмянка выводят из akmenas «камень», а Сервечь – из serga «болезнь», но при этом ничем не объясняется несовпадение «ш» и «к», «в» и «г». Гидроним Сула связывают с литовским sula «древесный сок», однако такое название вряд ли возможно по смыслу. В названии реки Мяркис видят литовское merkti «смачивать одежду» – довольно приметной реке это не соответствует, да и вообще, как это понимать – «река, смачивающая одежду»? Название озера Жовин объясняют из žuvinas «рыбный». Однако данное озеро старичного типа, т.е. узкое и мелкое, площадью всего 0,16 кв. км, поэтому навряд ли там много рыбы. Название реки Турья объясняется из литовского tauras «тур», хотя белорусское слово «тур» ближе к Турье, чем tauras. Немаловажно, что в Литве также имеется река Turia. Понятно, что между tauras и Turia связи нет, тогда почему она должна быть между tauras и Турья? Да и вообще, имеет ли Турья отношение к туру, если такое же самое название есть на севере Западной Сибири, где про туров и не слышали?
Иногда исследователи балтскими объявляют и те топонимы, происхождение которых не могут объяснить. То есть действуют по принципу: что не понимаю, то балтское. Например, название Зельва объявлено балтским, «хотя точного соответствия в современных языках не находится», признается В. Жучкевич. Из 1070 гидронимов Верхнего Поднепровья В. Топоров и О. Трубачев 900 отнесли к балтским, хотя балтских апеллятивов к этим названиям дают только 140, т. е. большинство остается без апеллятивов. А целый ряд апеллятивов вызывает сомнения. Происхождение гидронима Птичь объясняют почему-то не от «птица», «птичий», а от литовского putytis «птенец». При этом авторов не смущает тот факт, что в документах прошлого, как они же сами и сообщают, название реки пишется как Бчичь. Анализируя гидроним Неманка (приток Сожа), В. Топоров и О. Трубачев пишут: «Из балт. (ср. лит. Nemunas)» – и все. Выходит, Неманка балтская только потому, что часть Немана течет по Литве. А что сам К. Буга, литовский топонимист, не мог доказать литовскость Немана, что целый ряд исследователей выводит его из финской основы, не имеет значения. Написали название по-литовски – и готово.
Один из главных методов некоторых топонимистов – найти белорусскому гидрониму топонимическую пару на территории балтов. Такие названия для них являются несомненно балтскими, независимо от того, имеют они объяснение в балтских языках или нет. Гидронимия Литвы, Латвии и Восточной Пруссии такими исследователями без всякого анализа объявлена сплошь балтской, хотя в большей части своей из балтских языков не разрешается. И найдя где-нибудь в других краях такие же, как в Прибалтике, топонимы, балтофилы утверждают: здесь жили балты. В то же время сами прибалтийские лингвисты, например А. Ванагас, признают наличие ареала финно-угорских гидронимов в Латвии и Литве.
Ласков насчитал на территории Беларуси 33 реки, имеющих пермский речной формант -ва (ва в коми языках – «река, вода»): Клева, Зельва (Зельвянка), Изва, Нарва, Сасва, Моства, Пульва, Дитва, Лахва, Наква, Лонва, Езва, Лохозва, Тонва и т.д. В этот же ряд слов, содержащих в себе финно-угорское «ва», он ставит этнонимы литва и мордва. Встречаются также и другие финно-угорские гидронимические форманты (-ша, -ма, -да и т.д.). В Беларуси есть много озер, названия которых оканчиваются на -то/-ты (Ведето, Тиосто, Мигото, Дривяты, Дрисвяты, Бершты и т.д.), а в пермских языках ты означает «озеро», следовательно, данные названия имеют пермское происхождение.
Автор заметил, что многие гидронимы Беларуси имеют аналоги на территориях, где живут или жили в прошлом финно-угры:
Неман – Нем, Немын (Республика Коми)
Щара – Шарья (Костромская, Ленинградская обл.), Шарью (Коми)
Зельва – Зельва (Пермская обл.)
Цна – Цна (бассейн Оки)
Вилия – Виль (Коми), Вильва (Пермская обл.)
Нарва – Нарва (Эстония)
Изва – Изьва (Коми)
Уса – Уса (Коми)
Волма – Волма (Кировская, Костромская обл.), Вольма (Коми)
Сасва – Сосьва (Свердловская обл.)
Турья – Турья (Свердловская обл.)
Исса – Исса (Мордовия, Пензенская обл.)
Чечера – Чечера (Ульяновская, Пермская обл.)
Лидея – Лидь (Ленинградская, Вологодская обл.)
Начка – Начка (Кировская обл.)
Шура – Шура (Кировская обл.)
Орша – Орша (Марий Эл)
Свирь – Свирь (Ленинградская обл.)
Важа – Важа (Карелия, Вологодская, Архангельская обл.)
Виша – Виша (приток Оки)
Шоша – Шоша (Вологодская обл., приток Волги)
Эсса – Эсс (Ханты-Мансийский АО)
Ула – Ула (Коми)
Сарья – Сарья (Ленинградская обл.), Сарью (Коми)
Ясельда – Ясель (Коми), Салда (Свердловская обл.)
Рова – Рова (Мурманская обл.)
Ошмянка – Ошма (бассейн Вятки)
Сула – Сула (Коми)
Клева – Клева (Мордовия)
Лоша – Лоша (бассейн Оки)
Пыра – Пыра (Нижегородская обл.)
Ижа – Иж (бассейны Вятки и Камы)
Волпа – Волпа (Коми-Пермяцкий АО)
Тосна – Тосна (Ленинградская обл.)
Уть – Уть (Удмуртия)
Камайка – Камайка (Пензенская обл.)
Оресса – Арес (Коми)
Лепель – Леплей (Мордовия)
Пина – Пина (Мурманская обл.)
Уша – Уша (Рязанская обл.)
Ипа, Ипуть – Ипать (Коми)
Ола – Ола (Архангельская обл.)
Невда – Нева (Ленинградская обл.)
Мосар – Мосара (Марий Эл)
Выня – Вына (Ханты-Мансийский АО)
Яя – Яя (бассейн Оби)
Поня – Понья (Коми)
Сож – Сожа (Костромская обл.)
Суя – Суя (Карелия, Свердловская обл.)
Шать – Шатя (Рязанская обл.)
На существование подобных соответствий еще в 1927 году обратил внимание академик А. Соболевский.
Ласков отмечает, что для славянской и балтской гидронимии не характерны названия в виде существительного в неизменной форме, обычно для этого используется производная форма, однако это свойственно финно-угорской гидронимии. Поэтому такие названия (Вишня, Узда, Ветвь, Жердь, Доска, Тетерев, Ворона) он считает славянской калькой или переосмыслением финно-угорских названий.
Таким образом, автор полагает, что многие топонимы Беларуси имеют финно-угорское происхождение и без труда переводятся с пермских языков:
Зельва – от к.-п. зэр ва «дождевая вода» (А. Кривощекова-Гантман объясняет от дзель «ягненок»);
Дива – к.-п. дзиб «глухой, густой лес», ва «вода, река»;
Изва – к.-п. из «камень», ва «вода, река»;
Лонва – к.-п. лöнь «тихий, спокойный», ва «вода, река»;
Мытва – к.-п. мыт «понос», ва «вода, река»;
Наква – к.-п. нöк «сметана», ва «вода, река»;
Тонва – к.-п. тон «обледеневший, мерзлый» или к.-п. тöн «вчерашний» (слабеющая река), ва «вода, река»;
Пульва – к.-п. пуль-паль керны «плескаться водой» (буквально «делать пуль-паль») или уд. пул «доска» (под Могилевом есть речка Доска), ва «вода, река»;
Ошмяны – к.-п. ош «медведь» или к.-з. öш «бык» (любопытно, что в истории Ошмян было два герба, на одном из них изображен медведь, на другом – бык);
Ивье – к.-п. йыв «исток»;
Юратишки – к.-п. юр «голова», ты «озеро»;
Жодишки – к.-п. жодза «кислый»;
Вилия – к.-п. виль «новый», ю «река» (люди называли реки «новыми», когда приходили на них);
Туров, Турья – к. тури «журавль»;
Оресса – к. арöс «осенний»;
Цна – мокш. шна «ремень»;
Ведьма – мокш. вядьме «повод коня» (в Беларуси есть также река Узда);
Волка, Волма – к. воль «расчищенное от леса места»;
Воложинка – к. лола «лось», öг – суффикс;
Сервечь – к. сер «приток; лесная речка»;
Гадея – к. кад «болото», ю «река»;
Сасва – к. сос «рукав» или сöс «грязный», ва «вода, река»;
Шать – к. шат «прут», шаття «камыш»;
Щара – к.-з. шар «пролив»;
Сула – к.-з. су «ограда» (смысл в том, что река представляет собой некую границу, рубеж, о чем свидетельствует село Рубежевичы, стоящее на реке);
Неман – к. нем «ничто», ын – окончание прилагательного (такая большая река, как Неман, не оправдывала надежд на ее большое рыбное и охотничье богатство);
Березина – уд. беризь «липа»;
Говезнянка – к.-п. гов «рыба голавль», öсь – суффикс прилагательного;
Жатеревка – к. шаття «камыш», öр «русло»;
Илия – к. ыли «дальний», ю «река»;
Лань (прежнее название Лана) – к.-п. лана «росомаха»;
Лоша, Лоск – к.-з. лос «влажная низина»;
Мядель – к.-з. мöдзöл «ельник с моховой почвой»;
Невда – к. нявда «мокрица»;
Свитязь – к.-п. свиттявны «блистеть», öсь – суффикс;
Сипа – уд. шып «тихий, молчаливый»;
Шура – уд. шур «река»;
Лохозва – к. лёк «непролазный лес», адз «долина», ва «вода, река»;
Самаровка – к.-з. шом «уголь», öр «русло» (грязная, черная река);
Свислочь – к. вис «протока»;
Жижма – к. джыдж «стриж»;
Югна – к. юг «блеск, сияние»;
Видзы – к. видз «луг»;
Ула – к. ю «река», ва «вода, река» (А. Туркин переводит как «нижняя»);
Ольса – к.-п. оль «болотистая местность», са «злой дух»;
Войса – к.-з. войса «святочный злой дух»;
Войстам – к.-п. войса, тöм – отрицательный суффикс со значением «без»;
Свида, Свидна, Свидовец – к.-п. свиттявны «блистеть»;
Вежин – к. вежа «святой», ын «место»;
Жовин – к. жов «калина», ын «место» или ын – суффикс;
Нарев – эрз. нар «луг», йов «река»;
Нярис – к. нэрис «возвышенность, холм»;
Нарва – к. нар «место для сна», ва «вода, река» («сонная река», другое название реки – Нетечь);
Нарочь – к. нар «место для сна», адз «долина»;
Сведь – морд. ведь «вода».
3. Мова
В белорусском языке имеются сотни пермских слов, утверждает Ласков. Например:
гамузам «чохом, огулом» – к.-п. гамазöн «сообща, гурьбой»;
шурпаты «шероховатый» – к.-п. шарба «неровный, негладкий»;
пошасць «эпидемия, поветрие» – к.-з. пöшöс «поветрие, эпидемия»;
рыззё «тряпье, ветошь, лохмотья» – к.-з. рыж «слабый, рвущийся, истлевший»;
капыл «колодка, мера» – уд. калып «колодка, форма»;
кумільгам «кубарем, кувырком» – к.-з. кумiльган «вихрем кружиться»;
шэрань «иней» – к. шер «град»;
батура «пустомеля» – к.-п. ботора «говорящий быстро и монотонно»;
лыч «ботва» – к.-п. лыч «ботва»;
лiска «хвоя» – к. лыс «хвоя»;
бадыль «стебель» – уд. боды «стебель»;
муглаты «безрогий» – уд. мугло «безрогий»;
вiр «омут» – к. йир «омут».
Кроме того, белорусском языке есть слова несомненно пермские, однако которые нет в современных пермских языках. Например, кiлчак – «болезнь языка у скотины». В пермских языках кыл – «язык», а тшак – «нарост на теле скотины». Пермским является и слово багна «болото»: по-коми-пермяцки баг – «плесень». Одновременна с «багна» для обозначения болота существует и слово «багва», а по-коми-пермяцки ва «вода».
Сходства имеются не только в лексике, но и в фонетике. В коми-пермяцком языке есть звук «дз», всегда мягкий. Известный исследователь пермских языков В. И. Лыткин так и пишет, что этот звук коми-пермяцкого языка близок к белорусскому «дз» в слове «дзень». Есть и звук «дж», всегда твердый, как у белорусов. В древнепермском языке, а также в современных коми языках «в» акустически близко стоит к неслоговому «у» (то есть к белорусскому «ў»). Аффриката «тш» в коми-пермяцком языке соответствует белорусскому твердому «ч». «Таким образом, получается, что почти все звуковые отличия белорусского языка от русского будто бы взяты из древнего пермского языка», – резюмирует Ласков. Для пермских языков характерны протетические звуки в начале слов, в том числе протетическое «в» и «г», как и в белорусском. Также в пермских языках «в» имеет тенденцию переходить в «л», как и в белорусском: есть местности, где вместо «вапна», «вымя» говорят «лапна», «лымя».
4. Імёны князёў ВКЛ
Попытки интерпретации имен литовских князей предпринимались неоднократно, однако особых успехов не имели. Имена князей возводились различными исследователями к балтским, славянским, скандинавским языкам. Обстоятельно проанализировав и отвергнув (достаточно аргументировано) существующие интерпретации, автор обратился к языкам коми и удмуртов:
Витень – к.-п. вит «пять», ен «бог»;
Миндовг – к.-п. мен «меня», довгыны «ударить, двинуть»;
Войшелк – к.-п. вöй «дикий, неприрученный», шорк «быстро, с шумом (входить)»;
Ольгерд – к.-п. оль «лиственно-сосновый лес», гöрд «красный»;
Гедимин – к. öд «жара, горячий», к. мынны «освободиться, вырваться», к. мынь «улыбка» или уд. öды «сила, мощь», уд. мыныны «идти» (в начале протетическое «г»);
Гердень (Ердень) – к.-п. ёрд «клятва», ен «бог, небо»;
Ердивил – к.-п. ёрд «клятва», виль «новый»;
Довгирд – к. дöвгыны «ударить, двинуть», гырд «кровь»;
Витовт – к.-з. ви «сила», уд. тольт «сильный, выносливый»;
Кейстут – к. кыйсьыны «охотиться», тут «рости» и т.д.
Среди имен князей выделяется ряд с основой «монт», «мунт», которую Ласков связывает с к. морт, уд. мурт «человек»:
Жигимонт – к.-п. жыга «страх, страшный»;
Скирмунт – к. скöр «злой, сердитый» или уд. сукыр «слепой»;
Наримунт (Норимонт) – к. нор «жалоба» или уд. нор «шум»;
Видимонт – к. видны «лаять»;
Довмонт – к.-п. дöвгыны «ударить, двинуть» и т.д.
В мифологии коми многие духи носят имена, в состав которых входит «морт»: Ягморт (человек хвойного леса), Бурморт (добрый человек), Качаморт (кач – кора пихты), Мичаморт (красивый человек), Шорморт (человек ручья), Саридзморт (морской человек), Вэрморт (лесной человек) и др. То же касается и мифологии удмуртов: Ягмурт (человек хвойного леса), Нюлэсмурт (лесной человек), Сикмурт (человек леса), Вумурт (водяной), Мунчомурт (домовой), Палесмурт (одноглазый великан) и др.
Другая большая группа имен князей ВКЛ оканчивается на «гайло»:
Ягайло – к. яг «бор, сосновый лес»;
Свидригайло – к.-п. свит «блеск», öр суффикс;
Скиргайло – к. скöр «злой, сердитый» или уд. сукыр «слепой»;
Монтигайло (Мунтигайло) – к. морт, уд. мурт «человек»;
Дангайло – уд. дан «честь, слава»;
Вежгайло – к.-з. веж «зависть» или к. вежа «святой, священный»;
Сангайло – уд. сан «уважение»;
Пунигайло – к.-з. пун «жила»;
Сунигайло – к.-п. сунны «задремать» и т.д.
Основу «гайло» Ласков разложил на протетическое «г», ай «отец» и суффикс -ла, с помощью которого в удмуртском языке от существительного образуется прилагательное. Среди белорусских фамилий есть целая группа на -ла (Ворла, Кезла, Кисла, Шудла и т.д.), все они также объясняются с помощью пермского материала.
Можно заметить, что некоторые имена имеют негативные значения. Исследователь удмуртской ономастики М. Атаманов отмечает, что в именниках многих народов мира, в том числе у удмуртов, зафиксированы имена, призванные отпугивать, отталкивать. Родители верили, что ребенок с таким именем сможет избежать воздействия плохого глаза и злых духов, вызывающих болезни. При частых болезнях совершали обряд смены имени, при этом в качестве имени чаще всего выбирали отпугивающие, отталкивающие.
Финно-угорскими Ласков также считает имена полоцкого князя Рогволода, его дочери Рогнеды и Тура, легендарного основателя города Турова. Рогволод (Рогвольд) и Рогнеда (Рогнедь) – это имена отца и дочери, значит, общий их элемент рог – родовое имя (а возможно, название племени), а вольд и недь – индивидуальные, собственные. Все эти три слова есть в коми-зырянском языке: рога – «смола», вöльд – «пороша, только что выпавший снег», ньöдз – «гибкий». Имя Тур (в летописи упоминается как Туры) автор связывает с коми тури – «журавль». Наличие пермских антропонимов в Полоцке и Турове говорит о том, что пермской в Беларуси была не только литва, а еще и некие другие племена, не оставившие следа в исторических источниках. Название племени ятвягов, а именно его летописную форму «ятвязь», Ласков дословно перевел как «чужая вода», а если более широко – «чужое племя». Такое название могли дать ятвягам соседи. |
|
| Вернуться к началу |
|
 |
Valery Zeliazei
Зарегистрирован: 01.02.2011
Сообщения: 1525
|
| Добавлено: 22 Jan 2016, Fri, 18:40 Заголовок сообщения: |
|
|
***
Последний раз редактировалось: Valery Zeliazei (08 Nov 2016, Tue, 18:44), всего редактировалось 1 раз |
|
| Вернуться к началу |
|
|
Валацуга
Почётный искатель новых объектов для «Глобуса Беларуси»
Зарегистрирован: 14.11.2008
Сообщения: 12952
|
| Добавлено: 23 Jan 2016, Sat, 19:25 Заголовок сообщения: Re: Новы погляд на мінуўшчыну беларусаў |
|
|
| smur писал(а): |
Эсса – Эсс (Ханты-Мансийский АО)
|
Магчыма, мае сэнс пашукаць уплыў і сярод астатніх плямён, народаў ды народнасцяў... |
|
| Вернуться к началу |
|
|
smur
Зарегистрирован: 22.01.2016
Сообщения: 2
|
| Добавлено: 02 Dec 2018, Sun, 17:17 Заголовок сообщения: Re: Новы погляд на мінуўшчыну беларусаў |
|
|
| Валацуга писал(а): | | smur писал(а): |
Эсса – Эсс (Ханты-Мансийский АО)
|
Магчыма, мае сэнс пашукаць уплыў і сярод астатніх плямён, народаў ды народнасцяў... |
Магчыма. Але сярод якіх? |
|
| Вернуться к началу |
|
|
|
|
|
|
|
|
Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
Вы не можете вкладывать файлы
Вы можете скачивать файлы
|
|
FAQ
Поиск
Пользователи
Группы
Регистрация
Профиль
Войти и проверить личные сообщения
Вход
